Правильный маневр: как налог с продаж повысил бы качество государства

Существующая налоговая система несправедлива к регионам и дает слишком много льгот крупным экспортерам и госкомпаниям

Российские политики и экономисты продолжают активно комментировать очередной налоговый маневр, неосторожно озвученный чиновниками и сводящийся к снижению страховых взносов на фонд оплаты труда с 30 до 22% при одновременном росте НДС с 18 до 22%. В Минэкономразвития и Минфине при этом утверждают, что реформа «будет нейтральной для бюджета», а Кремль недовольно напоминает, что само обсуждение не имеет предмета, так как Владимир Путин обещал не повышать на­логовую наг­рузку до 2018 года (хотя повышения как такового вроде бы и не ожидается, да и 2018 год приближается стремительно). В общем, понять смысл происходящего довольно сложно, но кажется, что российская бюрократия не может отказаться от параноидального стремления к переменам ради перемен, которые усиливают зависимость общества и экономики от чиновников.

Дорого и сердито

Между тем налоги и сборы были и остаются важнейшим элементом экономической политики и значимой болевой точкой для российского народ­ного хозяйства. Налоговая система страны имеет два серьезных и углубля­ющихся изъяна.

С одной стороны, налоговое бремя совершенно не соот­ветствует качеству услуг, которые предоставляют обществу структуры государственного управления (согласно докладу Paying Taxes 2017 от PricewaterhouseCoopers, Россия находится на 10–11-м месте в мире по уровню налогообложения фонда оплаты труда и заметно опережает страны ЕС по общему уро­вню налогообложения). Здесь мы и не говорим о разного рода отраслевых и территориальных поборах, число и масштабы которых постоянно растут.

С другой стороны, российская налоговая система существенно перекошена в федерально-региональном разрезе: если в начале 2000-х годов через федеральный бюджет перераспределялось около 49,5% всех мобилизуемых средств, то в последние годы эта доля уверенно находилась на уровне 64–66% (за что стоит поблагодарить известного либерального реформатора Куд­рина). Этот перекос эффективнее любых силовиков разрушает феде­ративную природу российского государства и ставит региональные власти в полную зависимость от принимаемых в Москве решений.

Маневр

В такой ситуации налоговая реформа, безусловно, необходима — но такая, которая призвана решить именно обозначенные проблемы, а не облегчить жизнь бюрократии или позволить чиновникам «отчитаться о проделанной работе».

Соответственно, целями реформы должны стать сокращение уровня налоговой нагрузки, причем наиболее радикально — на оплату труда (совершенно правильно отмечается, на­пример, что сырьевые компании практически не замечают этого платежа ввиду низкой доли зарплаты в структуре издержек, но при этом перерабатывающие отрасли, высокотехнологичный сектор и сфера услуг теряют больше всех), и возвращение к сбалансированному распределению налоговых поступлений в федеральный и региональный бюд­жеты (что поможет преодолеть бюджетный перекос в пользу силовых структур и спасти отечественные здравоохранение и образование, финансирование которых передано на уровень регионов). Если понимать цели реформы именно так, сто­ит акцентировать внимание на двух моментах.

Во-первых, следует существенно (по меньшей мере вдвое) сократить страховые взносы, учитывая прежде всего низкую эффективность их использования (во Франции куда более совершенные пенсионная система и система здравоохранения фондируются за счет сбора в 18%, а не 30%). Если власти сочтут, что снижение страховых взносов до 12–15% слишком сильно оголит социальную сферу, надо скорректиро­вать платежи с учетом отраслевых коэффициентов, которые повысили бы взносы в отраслях, где издержки на наем персонала не превышают, скажем, 10% от общих затрат. Сегодня в России в социальные фонды собирается около 3,95 трлн руб. (здесь и далее данные 2015 года), но, как, например, отмечает Владимир Милов, платежи «Роснефти» и «Газпрома» составляют соответственно около 50 млрд и 100 млрд руб. Повышение этих платежей в пять-шесть раз может мобилизо­вать дополнительно около 600 млрд руб., а распространение данного принципа на все сырьевые отрасли даст еще до 700 млрд руб. Оставшаяся разница вполне может быть закрыта компаниями в прочих секторах экономики, которые выведут из тени значительные доходы своих работников, ныне просто не отражаемые в налоговой статистике. При этом, повторю, снижение серьезно завышенных сегодня страховых взносов имеет смысл только в том случае, ес­ли для большинства конкурентных секторов экономики итоговый показатель окажется заметно ниже среднего европейского уровня (иначе говоря, если нынешняя ставка будет снижена вдвое или больше).

Во-вторых, нужно не только отказаться от повышения НДС (которое прежде всего ударит по конкурентным секторам экономики, а не благополучным сырьевикам, умеющим возмещать экспортный НДС), но и отменить этот налог и заменить его налогом с продаж. Именно заменить, а не допол­нить, как это делалось в России в 1998–2003 годах и как некоторые эксперты пред­лагают сделать снова. Отмена НДС привела бы к выпадению из доходов фе­дерального бюджета 4,81 трлн руб. (все данные по бюджету 2015 года) и снизила его доходы с 13,66 трлн до 8,85 трлн руб. Если исходить из объема розничной торговли в 2016 году в 28,1 трлн руб., то при ставке налога с продаж в 10% региона­льные бюджеты получили бы дополнительно 2,81 трлн руб. (сумма их доходов выросла бы при этом с 9,3 трлн до 12,1 трлн руб.). При этом, замечу, федеральный бюджет смог бы отказаться как минимум от двух третей межбюджетных трансфертов (682 млрд руб.), что сократило бы доходы регионов до 11,7 трлн руб. Для того чтобы вернуться к распределению средств между федеральным центром и субъектами Федерации в пропорции 50 на 50, предпринимается еще один шаг: НДФЛ (общие сборы — 2,8 трлн руб.) делится пополам между Москвой и регионами. При этом совокуп­ная бюджетная нагрузка снижается на 2 трлн руб., или 2,4% ВВП.

При этом было бы разумно предусмотреть в Налоговом кодексе не четкий уровень ставки, а ее диапазон, скажем, от 7 до 12%, что позволит регионам более гибко подходить к формированию доходной базы своих бюджетов и к стимулированию местных предпринимателей. Примером могут быть США, где в условиях реального фискального федерализма ставка налога с продаж колеблется от нуля до 10,5% и где он выступает самым зна­чительным источником финансовых поступлений в половине штатов. В са­мóм налоге можно также выделить региональную и местную составля­ющие, что поддержит прежде всего самые обделенные в России бюджеты — бюджеты крупных региональных муниципалитетов. Замечу также, что распространенность современной контрольно-кассовой техники позволит легко администрировать новый налог.

Компенсация ущерба
Как следствие подобной реформы, чистые потери федерального бюджета составят около 3 трлн руб. Справиться с ними можно несколькими ме­тодами. Прежде всего, необходимо отменить бóльшую часть налоговых ль­гот, ко­торые сегодня, по данным бывшего замминистра финансов Сергея Шата­лова, составляют 2,5% ВВП, или 2,1 трлн руб. Почти половина приходится на НДС и потому исчезнет вместе с ним, но даже ликвидация оставшихся обеспечит 1 трлн руб. дополнительных доходов. Нужно будет всерьез задуматься о рачительном сборе доходов от государственной собственности, в том числе дивидендов госкорпораций (что может принести еще 400–500 млрд руб.). Наконец, нужно начать сокращать государственные расходы, прежде всего на «другие вопросы в области национальной экономики» (688 млрд руб. в 2015 году, за которыми в основном скрываются неэффективные инвестиции), а также на оборону, обеспечение безопасности и правопорядка и «общегосударствен­ные вопросы» (6,26 трлн руб. в 2015 году), которые, учи­тывая кризис, можно урезать как минимум на 15%.

Снижение страховых взносов до 15% и повышение подобной нагрузки на крупные сырьевые компании создадут стимулы для расширения формальной занятости и облегчат работу предпринимателей в наиболее подверженных конкуренции секторах экономики. Отмена НДС и введение налога с продаж обеспечат сокращение совокупной налоговой нагрузки, сделают бо­лее финансово самостоятельными российские регионы и муниципалитеты, а также потребуют от государства рачительного использования собственности и экономии бюджетных средств. К сожалению, надеяться на такую реформу можно только в том случае, если бы российское государство стремилось к развитию. А так как оно зациклено на стабильности, ничего подобного я бы, увы, не ждал.

РБК